В большой череде выступлений был заслушан и доклад Владимира Виноградова. основные положения:

Воплощение восточной эстетики в произведениях русских художников.

раскрывались некоторые малоизвестные факты и

страницы истории отечественного искусства.

Представлены живописные работы московских художников Белютинского круга. Отмечено использование ими опыта и творческой подосновы в широком спектре дизайнерского проектирования, станковой живописи и прикладной графики эпохи СССР. Показаны примеры выполнения методик, приёмы “повышения воздейственности изображаемого ­на зрителя “согласно методической системе “Теория Всеобщей Контактности[1] ЭлияБелютина”.

… как правило, Элий Михайлович объясняя выполнение заданий и их принципы, иллюстрировал свои слова иллюстрациями-образцами мира искусства, убедительно приводил примеры композиционных принципов живописи разных времён, культур и традиций.

Художники Студии Новая реальность [2] неоднократно обращались к восточной тематике, по-новому трактовали и трансформировали свои работы. Раскрывали её глубину и эстетику, философию, неожиданно близкую и понятную современникам и обществу.

В Студии была наработана и выстроена специфическая рабочая терминология;

используются и “методические” правила, например:

Статика, замкнутость и т.п. –это фигура-квадрат.Неустойчивость выражается как узкий, вытянутый прямоугольник.

В первом случае, как бы согласованность членений структуры. Во втором – противопоставление, контраст и так далее.

Утверждаются и положения эстетики, до недавнего времени не свойственные европейской культурной традиции: “асимметрия”.  Прежде всего – асимметрия, как вероятность движения. Не само движение, но его возможность. Симметрия, завершенность несовместима с идеей вечной изменчивости мира движением жизни. Она статична, «закрыта».

О творчестве Владислава Константиновича Зубарева, одного из самых ярких сподвижников Новой реальности, рассказала Наталья Гончарук, тоже работавшая в Студии в 70-е годы ХХ века;

…Владислав Зубарев обращался в своем творчестве к искусству Востока как к источнику вдохновения не раз, но именно открытие искусства Дальнего Востока–Китая и Японии, –произошедшее в 60-е годы, стало главным и действительно глубоким событием, изменившим точку отсчета в видении окружающего мира. Он  мало интересовался философскими положениями дзен-буддизма, древней символикой, знаковой иерархией цветов, изучением которых увлекались многие. Для него важно то, что было созвучно эпохе –японская эстетика, отвечающая мироощущению человека. Зубарев относился к Востоку с характерным для шестидесятников энтузиазмом открывателя: серебряный век, авангард двадцатых и тридцатых, мрачная пауза, запреты и – распахнутое окно в мир, оттепель. Как представителю младшего поколения ему пришлось «открывать» Пикассо, Матисса, Поллока и художников мирового значения отечественной авангардной традиции.

Сила впечатления, свежий взгляд придает ему особую энергию, желание не повторить, но двигаться дальше. Здесь и обнаруживается, и остро воспринимается художником совершенно новое понимание искусства Востока. Ни модерн, ни ар нуво этим не занимались, несмотря на явный интерес к живописи дальнего востока с позиций декоративности. Но с середины двадцатого века стало ясно, что его влияние на культуру и искусство оказалось качественно более глубоким и действительно глобальным.

Ранние работы  уже носят следы этого влияния в том, как они написаны: грубо, почти без цвета с акцентом на выразительность фактур.

Намеренно эскизно нанесенные формы в картине «Мужчина и женщина» так же не случайны. Они – отражение недосказанности, важнейшего принципа японской культуры.

А этого уже не хотелось. Владислав Зубарев был одержим идеей заново увидеть мир, в заданиях как для себя так и для студии.

По своему революционное понимание структуры захватило художника. В конечном счете оно и заставило его заняться проблемой времени – в эпоху освоения космоса и «сжатия» пространства. «…надо…попытаться ощутить себя маленьким ребеночком и стариком одновременно… ощутить себя в весеннем облаке».

Проводя анализ наследия художника, его дневниковых записей, эскизов к картинам, подробных изложений концепций и будущего хода работы можно утверждать, что главный упор он делает на характерные и непривычные для европейского искусства в целом качества, такие как, атектоника и амасштабность.

Понятие атектонизм (знакомое европейцам хотя бы по крито-микенскому периоду, это к примеру «перевернутые» колонны и пр.) присущее японской архитектуре, живописи, прикладному искусству (архитектура легких зданий под массивной крышей, шкатулка якобы частично накрытая тканью с совершенно другим рисунком, мешающим восприятию формы объекта), может быть отнесено ко многим живописным работам и скульптурам Зубарева, не как подражание, а как фактор глубокого проникновения в сознание художника, который живет сегодня. Верх -самая активная часть пейзажа, интерьера – в картине «опрокидывается» на зрителя: небо активнее всего, поэтому на него “кладутся кирпичи”.

Массивная скульптура «Время» стоит на немыслимо тонких ножках, вот-вот упадет. Но вместо этого, она “становится легкой”.

В работе «Перчатка художника» -тяжелые как давильный пресс ноги «нависают» над гротескно нарисованной перчаткой и руками художника, занимая верх холста. Здесь впечатление иное – не активности, но “физического веса” и воспринимается драматично.

Напротив, в картине «Средневековье» изображённая фигура легко “взлетает вверх”. Таким образом, утверждается -проникновение философии и эстетики востока меняет, казалось бы устоявшиеся на века еще античные традиции.

Амасштабность еще одно качество, нарушающее классические правила гармонии. Изображение буквально кричит на зрителя, как говорилось  -до шока.

Примеров много. Чаще это какая- то деталь. У Зубарева– рука в работе «Цветок пиона» непропорционально увеличена, а в «Портрете Белютина» голова занимает весь холст – и глаз точка. Достигнута предельная выразительность -взгляд “стреляет”.

Как художник второй волны русского авангарда Зубарев никогда не прибегал к прямому заимствованию искусства Японии, но переосмысливал для себя то, что ему казалось важным в теории и философии. Прежде всего, понимания природы времени. Это находит отражение в его теоретических работах, которым он посвятил уже начало нашего века, и которые получили отражение в книге «Темпоральное искусство» и работах Студии “Темпоральная реальность”[3].

Все это появилось не сразу. Надо было перевернуть сознание, чтобы совершенно другими глазами увидеть мир. Процессы развития новых принципов построения изображения у Зубарева, опирающиеся на японскую эстетику, а также особенности формирования философской системы художника, обращенной к осмыслению категории времени и проблемам его воплощения в живописи.

Поисковые графические работы работы Вера Ивановна Преображенская [6] интересны именно в методологическом плане. Просматривается экспрессивного рода линии и характерные жесткие ритмы в построении формы. Вот как реализованы воплощения восточного образа в её живописи; демонстрация-исследование пластического состояния. Триптих с изображением тунче [7]. Затейливая форма восточного кувшина раскрывается в конкретике ритма, цвета и абриса. Отработаны различные варианты восприятия или как их представляет европейский художник.

В этюдах Владимира Виноградована на Бали и в Бахрейне, пластическая тема трактована как орнамент арабской вязи с её затейливыми каллиграфическими лабиринтами. Использованы изображения острых знаков из осколков звёздных форм. Колористика этюдов на живописных картонах пепельно-припылённая. Границы формата “навылет”[8], как бескрайние дюны. Они сродни восточному ковру, где изображение плоскостно, без рельефных отрисовок формы и конечно, без антропоморфных деталей.

В натурных зарисовках попытка отразить солнечные равнины и невысокие горы. Это и голые степи да болота, рельефы северо-востока где все острова засыпаны песком.

Супруга Белютина -Нина Михайловна Молева создала каталог «В саду времён. 150 лет фамильной Коллекции Элия Белютина”. Отдельным значимым разделом книги  представлены образцы культуры востока -предметы быта средневекового древнего Китая.

Приводятся выдержки из этого каталога:

…Черты китайского искусства во многом были обязаны своим формированием философско-нравственному учению Конфуция, появившемуся в шестом веке нашей эры. Конфуцианство представляло собой в основе не сколько религиозное, сколько моральное учение о совершенствовании человека, причём совершенствование не путём отречения от мира и ухода от мирской жизни, а в самой гуще её. Это было выражение трезвого житейского опыта, попытка облагородить человека путём смирения его страстей, сознательного подхода к своим желаниям,скорее самопознания чем самосозерцания. Характерно, что стержнем было развитие общительности человека -расширение его связей с другими людьми, с обществом. Проникший несколько позднее в Китай Буддизм не противоречил конфуцианству и спокойно сосуществовал с ним, развивая, в общем, аналогичные принципы. Именно буддизму китайское искусство обязано появлением в нём скульптуры, в частности скульптурного изображения человека.

Китайские скульпторы приходят к изображениям на бытовые темы, подобно египетским мастерам, через учение о загробной жизни. Именно оно заставляет их всмотреться во всё, что окружало человека,- в повседневную действительность. Многочисленные терракотовые статуэтки, воспроизводящие животных и людей в самых обыденных позах, клались в могильные захоронения и должны были представлять земной быт умершего. Эти изображения всегда очень выразительны, по-своему даже натуралистичны, но не за счёт скрупулезного перечисления деталей. Наблюдательность и меткость их характеристик основана прежде всего, на точной передаче движения, вернее потенции готового возникнуть движения, которым насыщена каждая фигура. Отсюда рождается ощущение, что каждая фигура -совершенно конкретная частица жизни. Китайская пластика заключает в себе как бы размышления о жизни…

[1] Эта редкая книга с тиражом всего 50 экз., фактически манифест современного искусства, написана ещё в 1968 г.

[2] Знаменитая студия “Новая реальность” работала в Москве и Абрамцево с начала 60-х годов ХХ века.

[3] Студия организована в 1978г. Владиславом Зубаревым и работающая в Москве более 40 лет.

Темпоральное искусство -термин предложенный Владиславом Зубаревым, разработан для системы обозначающую пластические категорие времени.

[4]  Также участница студий Новая и Темпоральная реальность

[5] “Шок-арт” название одного из практических заданий  в Студии 60-х годов

[6] Вера Ивановна была бессменной старостой студии с конца 50-х годов, участвовала в “пароходных пленерах” и скандально известной юбилейной выставке ХХХ-летия МОСХа 1962 год, Манеж.

[7]  Тунче- это металлический сосуд кустарной работы, в котором туркменские чабаны заваривают чай. Считается, что вода, в нём, закипает быстрее, чем в обычном чайнике.

[8]Пластический приём характеризующие бесконечность линии или не влезающего в формат листа объекта

литература:

1. ” Владислав Зубарев”. Каталог Фонда русского абстрактного искусства. Составитель А.Карганова. Москва, 2021г.
2. “За гранью предметности. Русский авангард второй половиныХХ . Каталог Русского Музея. Итальянское издание, 2014г.
3. “Темпоральное искусство”. Владислав Зубарев. Издание Института Индустрии Моды, Москва, 2004г.
4. “У времени в плену. Избранные работы Студии Темпоральная реальность”. Каталог Галереи А3, Куратор выставки Виталий Пацюков, Москва, 2021
5. «Искусство в тебе», Э.М.Белютин (Педагогическая система Э.Белютина),
6. «Новая реальность» Международная Ассоциация творческой интеллигенции «Мир культуры», Москва, 2014 (издание второе)
7. «Теория всеобщей контактности» Э.М.Белютин *, «Новая реальность», Москва, 2013, куратор проекта, редактор и составитель Н.М. Молева
8. «В саду времён. 150 лет фамильной Коллекции Элия Белютина” , Москва, 2013, Н.М. Молева