ВЕРА ИВАНОВНА ПРЕОБРАЖЕНСКАЯ, (1919 – 2017) Член студии «Новая Реальность» с 1958 года, бессменный староста студии Белютина. с 1945 года член Московского городского комитета художников графиков (Горком художников графиков)С 1990 г. член Международной Ассоциации Художников «Юнеско», профессионально – творческий союз художников России.
Участница I выставки русских абстракционистов – Таганской (1962) и I выставки русского авангарда в Манеже (Выставка, посвященная 30-летию МОСХА, декабрь 1962, известная скандальным посещением Н.С. Хрущевым)
Изобразительное пространство художник рассматривает как пространство изобразительной плоскости, усложненное нашими эмоциями, ощущениями и даже заранее поставленной задачей: «…Одной и может быть главной является проблема ПРОСТРАНСТВА…Пространство – это пустота, напряжение которой создает настроение. Предмет – это ощущение предмета на плоскости. В нем сливается эмоциональное состояние самого художника с той эмоцией, которая присуща самому предмету. Это могут быть пятна краски, рисунок линий, пятно тона, не повторяющие контур предмета. Но это не «абстракция», так как в них заложены конкретные переживания, мысли, ощущения художника. Цвет – это не просто краска , в которую выкрашены предметы. Цвет сильнейшее средство воздействия, наиболее доступный способ выражения настроения. Если восприятие нового пространства требует от зрителя определенных усилий, то цвет действует мнгновенно, безошибочно вызывая реакцию. Форма пространства предмета – это наше понимание соприкосновения пространства (воздуха) с конкретным физическим объектом, т.е. главное в данном случае физическое, хотя и умозрительное, ощущение поверхности предмета, не эмоция, а осязание; так как, что такое «видеть», как не «ощупывание» предмета оптическим аппаратом глаза.… Для меня белая плоскость вовсе не непроницаемая поверхность. Чаще всего она мною ощущается как сияющий ПРОВАЛ в пустоту. Когда же на нее нанесен первый штрих или мазок, то она как бы вспухает, приобретает объем. Если эту белую поверхность затонировать, закрасить какой – то краской – желтой, синей, зеленой, словом любой, то тогда она для меня превращается в жесткую плоскость. Это ощущение носит характер осязания почти физического. Но черная плоскость ощущается мной как «несуществующая»…»
Работа Веры Ивановны над любым холстом сопровождается подробными, четкими записями в дневнике, где записываются и задания Э.Белютина с графическими разработками, таблицами, объяснениями.
Ниже приведены слова Надежды Певчевой …Бродский совершенен и глобален как космос. Удивительно интересно наблюдать способ мышления, как рентген. Преображенская совершенно другая, она как раз — здесь и сейчас. крайне чувственная и детально чувствительная, боль потери отражает взгляд. Она как раненная птица.»
Приращение художнического потенциала в работах Владимира Виноградова.
Работы осуществлялись по мотивам Студии Темпоральная реальность
ниже натурная графика, намётки слов.
Фрагменты субтропиков, джутовая дерюга на мохнатых колоннах пальм, взрывы листьев агавы. В непролазных джунглях раскидистые гирлянды лиан, их змеистые маршруты. Готические шипы клыкастого ежевичника.
Пластический инструментарий -конкретика локации и данность места, его особенности, образные и материальные факты натуры.
Исполнение этюдов на плотной текстурированной бумаге с простой фактурой лён, масляные пастельные мелки. Что имеют восковую мягкость при присущем им контрастном и экспрессивном выражении образа, сермяжная мозаичность стежка пастели. Графическими средствами знойный бурлеск Пицунды.
Вовлечены некоторые наблюдения, фиксации бытия.
Интерес и поставляемые задачи в работах —изменении видения.
Всё в рамках классического прочтения формы, линии, цвета, пятна
Новые ключи прочтения пластической матрицы. Привнесение в буйные тропики европейского рацио, холодной регулярной опредмеченности.
Перевод цветовых пятен в графические формулы тем и сюжетов Абхазии. Детально —акценты и пластические доминанты.
Реакции на форму и цвет.
В поле зрения —
Бабочки и мотыльки, шершни, осы. Птицы, растения, охотничьи собаки, дельфины. Лай, клик, всхрипы и свист.
Бриз, плеск волн, их шорох, Гравитация.
Прилив, накаты прибоя. Проблески звезд. Знаки моря. Росчерки пространства. Долы и марины. Перекаты переливов цвета, водопадов струенье. Воспринимает каверны пространства и будоражат сознание как диковина марево безделья, отпущенное сознание.
Окатанные волнами голыши гальки и вальки -вольные ракурсы, где потоки точат камни. Иная экспрессия вживляет душу.
Следовать за ультрамариновыми стрекозами и синей Птицей.
на мозаичных панно Нади Леже Генсек и министр культуры СССР
Выставка-исследование «Эпохи застоя» 70-80 годов представляет 8 разделов: «Ритуал и власть», «Соц-арт», «Религия мистицизма», «Детство», «Деревня», «История и остановленное время», «Сообщества», «Исчезновение»
…примечательно, что в этот же период, в Москве, активно работали Студии «Новая реальность» Элия Белютина и «Темпоральная реальность» Владислава Зубарева. Картины Белютина и учеников с большим успехом демонстрировались в 2018 г. на выставке «Оттепель», предшествовавшей данной экспозиции.
Приводим слова Ольги Грачёвой о выставке
«Посмотрела анонс выставки на сайте Третьяковки и, как я понимаю, идет навязываемое и очень примитивное понимание того времени. Очень поверхностное — вот была серая масса, и отдельные группы интеллектуалов творили, несмотря на запреты и т.д. «Несмотря на то, что слово «застой» имеет отрицательные коннотации, сама эпоха 1970-х – середины 1980-х годов была насыщена интеллектуальными спорами и поисками, поскольку в ситуации бегства от официальной идеологии критически мыслящие люди были вынуждены существовать и развиваться в профанной советской реальности и воображаемых мирах.» — ГТГ Белютин и студия не вписываются в это понимание. Они сами и их работы — это историческая мировая тенденция развития искусства, и если говорить о них, то нужно говорить о развитии искусства, мозга человека его восприятия мира, меняющегося или не меняющегося со временем, о тех изобразительных средствах, которые используют художники что бы выразить себя или свое восприятие чего либо. Белютин и студия — это глубинное историческое событие. Оно трудно для понимания, и не вписывается в примитивные схемы. Кроме того это были обычные нормальные люди своей эпохи, включая Белютина, лояльные к власти, работавшие на советских предприятиях , бывшие прекрасными специалистами в своей области, но обладавшие желанием, умением и пониманием творчества на современном уровни, поскольку сами были людьми современными. А пресловутый застой и серая масса — это все полный бред. Ученые, у которых, кстати, студийцы делали выставки, инженеры, медики, те же геологи и тд и тд. Где она серая масса? Где застой? Но идут штампы, штампы и мозги людям не вправишь. А Белютин и его творчество, учение — сложно, нужно усилий приложить много и желания, что бы разобраться. Лень или мозгов не хватает, вот и пытаются сделать вид , что ничего этого вообще не было. Меня, иногда, просто отчаяние берет.»
Преамбулой для вдохновения послужат слова Элия Белютина.
Задание для «НЕУПРАВЛЯЕМОЙ ЖИВОПИСИ»
ИСКУССТВО – ЧТО ЭТО?
Это созерцание или такая же реальность, как хлеб. Почему искусство вечно, как земля, небо, океан? Может быть, потому что оно такое же? Тело человека тленно, а дух вечен. Искусство – вечный дух человека. Дух не его деяний, не его образа, а жизнь самого духа (не мыслей или чувств). И художник ищет наполнить его тем языком, которым говорит этот дух, ласкает его, гладит, усмиряет, и тогда рождается искусство.
Я ДУМАЮ О СЕБЕ РАЗНОЕ.
И мысли часто становятся похожими на танец, где вместо партнеров – Я. То один, то другой. И найти, кто же Я, становиться почти невозможно. Однако я должен жить. Должен оправдать свое право жить и что-то делать. Ведь конец – это награда на нечто. И поэтому я поднимаюсь, падаю, снова поднимаюсь, но иду туда, где я должен быть.
ПОЕЗД, КОТОРЫЙ ВЕЧНО ИДЕТ,
как жизнь. Мы входим в вагон на случайной остановке. Говорят, слушают, ходят какие-то люди. Потом кто-то плачет. Кто-то смеется. Кто-то смотрит в окно. Кричит что-то. Остановка – кто-то уходит. Навсегда. Кто-то входит, чтобы побыть с нами несколько остановок. Потом выясняется, что здесь есть и наши родители, и дети, и друзья, и враги. Потом. Когда начинает приближаться твоя остановка.
ВЕЧНЫЙ ДЕНЬ
— ведь даже засыпая, мы продолжаем ходить, страдать, переживать. Наше неподвижное тело вздрагивает, прыгает, бежит, подает, и мы всхлипываем от радости. Мы действуем, потому что мы живем. Мы живем, потому что реагируем, желаем, хотим. Даже ненависть хороша, потому что говорит о жизни. Говорит о наших буднях с их бестолочью и печалями, со скукой и беготней, со всей несуразностью, которая называется нашей жизнью
ТЕЛЕВИЗОР — что-то говорит, шевелится, мелькает. Иногда можно увидеть дерево, лицо, потом какой-то шум – вздрагиваешь, сердце сжимается: вот-вот ты исчезнешь. Затем возникает нечто близкое и слеза у ресниц. Ты вглядываешься – и видишь себя, свою жизнь, свою печаль. И вдруг снова какие-то обрывки слов, звуков. А мысль уже там, где ты только что увидел свою судьбу.
ЛАМПА, КОТОРАЯ НЕ СВЕТИТ
— не потому, что нет огня, нет энергии. Ей стало все равно. Она забыла, зачем она появилась и что должна делать. Черный свет от нее убивает деревья, траву, птиц. Попадающий под него человек тут же искривляется, падает, пробует ползти. Лампа – это мозг человека, отказавшийся творить, думать, надеяться Мозг, заставивший затвердить себе одно: все тлен.
ЧАСЫ — что они показывают: бег времени или расстояния между нашими обязательствами где-то быть, что-то делать. Часы идет бесшумно, хотя жизнь полна взрывов, воплей. Движение секунд сливается с часами. Скорость их неумолима, даже если они останавливаются. Что-то внутри нас продолжает их бег, еще более безжалостный и страшный. И мы знаем, что так будет всегда. Даже умирать мы будем, чувствуя их скорость. Стрелки, цифры, годы, люди, события – все летит, все лепиться в какой-то гигантский ком, разрывающий наше сердце от бессилия остановить свои часы.
ЧЕЛОВЕК — если его воспринимать физически: скелет, мышцы, кожа, биоробот, придуманный к тому же скучающим богом. Если его видеть во времени – как он растет, становится взрослым, стареет и умирает – легко сравнить его с деревом или травой. Бог здесь тоже себя не утруждал. Как человек чувствует, как думает, как он поступает и что он делает – все это говорит о страшном мире его души. Но видя прекрасные статуи и картины, слушая великую музыку, смотря как отрываются от планеты ракеты, мы знаем, что человек, это нечто совсем иное, чем просто мускулы, чувства, действия того, кого мы привыкли считать человеком
БЕЗУМНЫЙ МИР ЛЮДЕЙ
-строящих и для этого разрушающих, опять разрушающих для того, чтобы сделать нечто иное, но почти такое же, как было. Так вся планета становится детской песочницей, где беспрерывно возникают и разрушаются города, заводы, ракеты, и все быстрее, все сложнее и неудобнее. И в этой игре со своими песочными изобретениями люди превратили реки в трубы, леса в помойки, океан в болото, небо в асфальт, а себя в нечто, состоящее из тщеславия, ненависти, властолюбия и жестокого самомнения
КАРТИНА
Художник, его жалкое тело – и холст, краски, кисти. И вдруг все меняется. Нет художника, нет холста – только крик, только мольба, только вера, только любовь
ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ
Пустыня с мертвыми надеждами, разлагающимися мечтами, с ленивыми убийцами и песок – песок слов, и ветер, равнодушный как смерть.
ПОРТРЕТ
Мертвые глаза. Обои. Платье из льда. И руки, которые то поднимаются, то опускаются – все это в золотом багете.
СЧАСТЬЕ
Бабочка летает. Облака в ногах. Синий луч у глаз. И звуки, как дыхание. И солнце обнимает тебя тихо-тихо. ЖИЗНЬ Травинка под упавшим временем, где кто-то ходит, где-то свет. А может быть, это сновидение и жизнь самое нелепое из них.
ЖИЗНЬ
Травинка под упавшим временем, где кто-то ходит, где-то свет. А может быть, это сновидение и жизнь самое нелепое из них
МАТЬ И РЕБЕНОК
В ее руках его тело. В его глазах целый мир. В ее сердце – тот, которого никогда не будет. В его теле – желание вырваться и уйти навсегда.
ГОРОД МОСКВА
Улицы, состоящие из тупиков и машин. И еще людей, идущих по упавшим, оступившимся, замечтавшимся. И над этим равнодушием небо без облаков.
ЖЕНЩИНА
Памятник надежды. Памятник желаний. Мечта о любви. И жизнь, разрывающая ее сердце, ее тело, ее душу. И люди слепые и глухие, смотрящие на нее.
РОДИТЕЛИ
Они – как стог сена: то рассыпается под дождем, то возникает в тумане. Какие-то обрывки слов. Знакомые жесты. На этом стуле любили сидеть. И боль, что все это сейчас исчезнет, как снежинка в ладонях.
ЛЮДИ
Лиц нет. Тела – призраки. Движение роботов. Грохот шагов. И молчание. И так до неба – люди, люди, и нет ни одного, кто бы держал цветок.
К Юбилею Владимира Васильевича Виноградова, дизайнера, художника и сподвижника Студии Темпоральная реальность
Владимир Виноградов проводит Мастер классы по Методикам студий Новая и Темпоральная реальность в Варшаве, Лиссабоне, Люксембурге, Москве, Пекине, Риме, Софии, Флореции и др.
Лауреат Международного Радио Китая (CRI2013) и Гран ПРИ Анапа(2003) АРТ
В рамках доклада «Специфика и методы работы отделов дизайна ВНИИТЭ в середине 1980-х годов ХХ века»; демонстрируются проекты экспериментального характера. на фото Александр Николаевич Лаврентьев (МГХПА им. Г.С. Строганова) просматривает коллекцию театральных биноклей для ЗОМЗ
Владимир Виноградов победитель Конкурса «Золотые имена высшей школы», с 2018 года -член Лиги преподавателей.
Награждение победителей Конкурса прошло а Общественной палате Российской Федерации,
95 лет назад родился Элий Белютин -основатель Студии Новая реальность!Вера Преображенская, «Портрет Белютина», х.м.,1975г.«Елигий Белютин», Владислав Зубарев, х.м.,1974г.
Описание празднований 10 июня дня рождения Элия Белютина в Абрамцеве:
В течении всех лет существования «Абрамцева» Студийцы работали там только летом и осенью. Дом и мастерская были не приспособлены для зимней жизни и работы. В мае в первомайские праздники студийцы и их родственники приезжали – устраивали «субботник». Открывали дом, сушили отсыревшие за зиму покрывала, подушки. Вытаскивали из подпола посуду. Вешали вечные « маркизы». Мыли полы. Счищали с крыши прошлогоднюю листву. Убирали участок, жгли мусор. Налаживали отопление.
Начинали работать в июне после 10-го числа (дня рождения Э.М.Белютина). День рождение всегда пышно отмечался. Угощение было простое, кто что принесет. Обязательно были бутерброды с сыром «рок-фор» (в советские времена он стоил недорого) обожаемый Белютиным и его любимый натуральный фруктовый мармелад. Приглашались, в основном, родственники и близкие друзья студийцев. Это было и день рождение и открытие сезона. Элий Михайлович много говорил об искусстве, о задачах на новый сезон, делал критический разбор работ предыдущего сезона, выставленных в мастерской и на участке. Живопись великолепно вписывалась в природу. Природа и картины (как правило размером 2 х 3м, 1,5 х 2м) друг другу не мешали. В доме в гостиной висела графика, иногда живопись небольшого размера. В гостиной деревянный дощатый пол синего цвета, на нем белый мохнатый ковер на ковре антикварный столик. За ним сидел на антикварном диване Э.Белютин и кто-нибудь из студийцев. Там же были самодельные столы, покрытые крафт-бумагой, с угощением. Белютин говорил так, что поднималось настроение и хотелось жить. Это ощущали не только художники, но и их гости. К сожалению, он не разрешал себя записывать на магнитофон. Записей его речей не осталось. Есть только фотографии этих дней рождений. С середины 1980х годов народу на этих праздниках стало больше, приглашались нужные, по мнению Белютина, люди. Начали появляться искусствоведы, фотографы, журналисты. А с начала 90х и бизнесмены…
Из воспоминаний Лидии Кирилловой.
Задания Белютина менялись год от года и всегда оставались актуальными. Во всех заданиях везде и всегда присутствовало время. Он всегда оказывался (а с ним и все студийцы) на гребне волны, на гребне современных на то или иное время процессов происходящих в стране и мире.
Пример, картина Л.Кирилловой «Солярис», 1973г, х.м.,75 х 100. Писалась в Абрамцевском саду.
В 70-е годы вся страна, да и мир был увлечен событиями, происходящими в космическом пространстве. Вышел фильм А.Тарковского «Солярис». Это и была одна из тем , предложенных Э.Б. для живописи.
У художника Кирилловой в живописи – красный цвет – действие энергии;
сгустки синего цвета – знание; фиолетовый – решение проблемы.
Фильм «Солярис» — сложная тема, (построенная Тарковским по своему) о взаимоотношении разума земного и космического. Космического разума – субстанции, которая образована из наших человеческих мыслей, чувств, эмоций, событий, но как бы отстраненных, поскольку состоит из других химических веществ, и самого человека.
Метод Э.Б. позволил увидеть этот субъект и отразить его в материале. Художественная система Белютина, его методика позволяют воспроизвести любое материальное и не материальное состояние мира. И в работах художников заложена не только информация о событии, но и время.
Кроме того студийцы, будучи ЛИЧНОСТЯМИ, каждый исходя из себя , через свою живопись ( по методике Э.Б.) стал понимать себя и свое пребывание на земле.
ПОНЯТЬ СМЫСЛ ЖИЗНИ ЧЕРЕЗ ИСКУССТВО!
Причем методика Э.Б. не выплеск эмоций, а рассудочная математическая система.
Р.S. Поражает то, что ни один из обладателей живописи студии Белютина, не использует видение, пока еще здравствующих художников, что бы обладать их мыслями. А без этого, хранящийся у них материал – это мертвый материал!
Поэтому искусствоведы, работающие у этих товарищей, пишут о живописи студийцев, как о цветовых пятнах, линиях, крючочках, вообщем о пустоте…
Лидия Кириллова на выставке Студии Новая реальность в Галерее ТНК
Из записей студийцев лекций Э.М. Белютина:
…Авангардизм – это чистое воздействие.
Художник, говорит Элий Михайлович, не хочет ничего доказывать – он наносит удар. Может быть ненужный и ничего не говорящий человеку, но он его наносит, как бы говоря: очнись от своей сутолоки, посмотри на явление, которое ты, наверное и не назовешь искусством, но которое существует и которое более реально, чем твоя призрачная жизнь. Это прямое воздействие основано на комбинационном мышлении. Здесь нет перевода эмоции, экспрессии, переживания действительности в мир искусства. Это несколько холодный, скорее рациональный перевод своего конфликтного существования в мире в некий конгломерат форм, красок и движений….
…Контактность – это не просто желаемая или нарочитая реакция … Необходимо вызвать бессознательное, не осмысленное действие надсознания, то есть должен быть прямой ход к нему, без обращения к мысли, к эмоции, без рассказа и образа. Как я себе представляю, в данном случае следует найти такой способ обращения средствами искусства к зрителю, чтобы, минуя зрительные ассоциации, интеллект, сразу сказать надсознанию то, что хочешь…
… Одно важно – самое активное проявление вашей личности и ее реакции на мир. Картина должна практически перестать существовать для человека как картина. Это должен быть мир его гнева, ненависти или гармонии, открытый, бурный или тихий. Но искренний, в который человек не может не верить как в самого себя. Должно возникнуть новое искусство открытости, обращенное к надсознанию, тому, что фактически формирует личность, мораль и нравственную душу нашего современника…
Другой портрет Белютина написанный Верой Преображенской
«Мы, новые художники, должны предложить не копаться в собственных комплексах и грязи, а стать человеком, воспринимающим мелочи жизни как пыль на обуви. Искусство, возвышающее душу человека над самим собой, искусство патетическое, возвышенное, гуманное и великое. Искусство – это наивысшая духовная контактность художника с действительностью, способность усилить те недоразумения, трагедии, волнения, которые сосуществуют в людях и в нас художниках, и перевести их в пластическое решение композиции, темы, сюжета, образа, а затем найти наиболее современные способы пластической коммуникации, т.е. связи между этим контактом и искусством, иначе говоря, современно использовать цвет, трактовку пространства, вес, тон, линию. Использовать все элементы старого и нового искусства для активного выявления связи – контакта художника с миром в воздействии на зрителя. Картина практически должна перестать существовать для человека как картина – это должен быть мир его гнева. ненависти или гармонии, открытый, буйный или тихий, но искренний, в который человек не может не верить как в самого себя. Вместо традиционной живописи с ее забавами для глаза и ума должно возникнуть новое искусство открытости, обращенное к надсознанию человека, к самому заветному и скрытому, что фактически формирует его личность, его мораль, нравственную его душу.»
