В тринадцатом году, в сочельник, не стало Владислава
Зубарева. За год перед этим ушёл Элий Белютин.
Остались произведения живописи, графики, скульптуры
в отечественных и зарубежных музеях, частных
коллекциях, каталоги, книги, посвященные теории,
методические разработки, программы и проч. Как и его
Учитель, «автор судьбы», Зубарев работал много и
всегда, что невозможно представить в цифрах.
Наследие, которое оставили эти русские художники
нам, студийцам, старшим «абрамцевским» и
младшим зубаревским оказалось настолько огромным,
что сегодня, спустя десятилетие, мы только начинаем
осознавать его масштаб. Речь не идет о живописных
полотнах, которые естественно служили источником
питания, восприятия направления, и которые
составляют главную, пусть самую ценную, но лишь
часть наследия. Но о том, что было основой кол-
лективных художественных практик, по своей
направленности и средствам выражения не имеющих
аналогов в русском искусстве второй половины
двадцатого – начала этого века.
Не признавалось понятие ученик. Природа студии не

предполагала традиционного этапа собственно
ученичества и создания учебных работ.
Объемный труд «Теория контактности» вырос из
практики. В этом его ценность. Владислав Зубарев,
вышедший из абрамцевской и возглавивший по
просьбе художников студию «Темпоральная
реальность», доказал, какие неограниченные
возможности открывает Теория. Не только для
участников – соучастников ее создания, но и
художников, покинувших студию. На выставках
белютинец — виден сразу. Это не обязательно. Пример –
Александр Панкин, который занялся в своем творчестве совсем
другим. Хотя, наряду с Зубаревым отличался в своих
студийных работах глубоким проникновением в
принципы метода и верной его интерпретацией.
Другой путь — творчество Веры Преображенской,
ветерана абрамцевской студии и участницы создания
теории контактности, — живопись основанная на чистой
геометрии. Тем не менее, ее формы не принадлежат к
абстракции, даже в широком понимании этого слова.
Они несут в себе связь с природой, натурой, особым
видением и пониманием художницей предметов и
явлений.
Путь Зубарева – развитие метода. Сохранение принци-
пов построения композиции не препятствующих сво-
боде изъявления богатства воображения художника.

Как и Белютин, он не принадлежал к числу творцов,
замыкающихся в башне из слоновой кости. Его
одержимость живописью всегда носила открытый
характер. Он владел искусством заражать, убеждать,
создавать в студии особую ауру, напряженное
пространство, погружаясь в которое художники
открывают в себе силу, заложенную в человеке самой
природой. Понятие «коллективная практика» здесь не
совсем верно. (Как кстати и «хеппенинг»).
Его живопись менялась подобно изменениям в
природе и в жизни. Но сам художник находился вне
событий и вне моды. Он строил новую вселенную.
Характер энергетической мощи его картин сохранялся
на прежнем уровне до конца.
В сознании его современников, студийцев, студентов
Владислав Зубарев остается верным последователем
великих традиций Русского авангарда и русского
искусства вообще. Прежде всего в том, что касается
позитивного отношения к миру, приятия бытия в самом широком смысле, включая важный для него
временной аспект.
По прошествии стольких лет, сегодня это наследие не
просто не устарело, оно оказывается как никогда
современным. Не подражать ! Миру интересны и
важны как один из источников питания творчества наше

видение жизни, наш русский вклад в копилку
цивилизации, в духовное обогащение человечества.
Среди черновых записей художника тех лет находим:
«Русское искусство в своей основе — образное. Писать
как распаханное поле. Наша живопись как пашня
сибирская — развороченная земля лагерей, по которой
прошли танки. Все взрывает ». Или такое замечание,
свидетельствующее о внимании к народной, даже
лубочной культуре: «пишите яркими радостными
красками так, чтобы получилась трагедия».
Феномен времени стал объектом его внимания
еще в шестидесятые годы. Мир менялся. Новые,
невиданные ранее скорости и проникновение в
недоступные ранее макро и микро пространства
неизбежно влияли на наши представления о прошлом,
настоящем и будущем. Постепенно складывалась
теория художника «Темпоральное искусство», кото-
рая основывается на стремительном современном
процессе сжатия пространства и переоценке в нашем
сознании понятия времени. Увлеченный идеями
Козырева, он пытается перенести на полотно
представление о времени как альтернативную
реальность: в будущем «человечество будет жить во
времени». Чтобы жить во времени по Зубареву : «…
надо попытаться ощутить себя маленьким ребеночком
и стариком одновременно, быть способным узнать себя

в булыжнике на мостовой или в весеннем облаке »
Повторяя, что время умирает в механическом
переживании одного и того же, Зубарев упорно пытал —
ся расширить внутренний объем изображения. Этот
порыв к совершенству позволял сохранять отношение к
процессу создания искусства как к чуду.
Хуан Миро как то нашел и поместил у себя объявление
– «поезд следует без остановок». Достойно большого
художника. Остается взяться за кисть ! Дорога открыта.

Н.С.Гончарук, январь 2023.

Все  и в первую очередь, ученики, благодарны Владиславу Константиновичу Зубареву за его мастерство, картины, учение о Темпоральном искусстве, что уж 10 лет как продолжаем…